— Мама, ну зачем ты опять начинаешь? — Виталий прислонился к стене в коридоре и устало вздохнул в трубку.
— Сынок, я ничего не начинаю, — произнесла на другом конце Валентина Григорьевна, растягивая слова, словно хотела подчеркнуть их особую важность. — Просто говорю, как есть: твоя жена должна хотя бы раз в жизни сделать генеральную уборку, а потом уже меня приглашать.
— Да у нас чисто, мама, — в голосе Виталия послышалась едва заметная досада. — Воскресенье же, мы всё убрали, всё подготовили. Ну что тебе не так?
— Не так то, что бардак у вас и грязь. Я ведь домохозяйка со стажем, глаз наметанный. И потом… — она выждала короткую паузу, — ты же знаешь, меня воспитали иначе. У меня в доме всё блестит.
— Мама, — перебил её Виталий, не желая выслушивать подробности о чужих стандартах. — Просто приезжайте к нам. Мы уже накрыли на стол, а Зоя так старалась…
— Ничего не знаю. Пусть Зоя старается дальше. Сначала надраит квартиру, а потом приглашает гостей. Не хочу я в грязи сидеть, да ещё на её день рождения. Да вообще что это за праздник без должного порядка?
— Тебя же не пыль встречать собиралась, а мы… — начал Виталий, но понял, что спорить бесполезно. Прижал телефон к уху крепче, ожидая, что мама вот-вот смягчится.
— И не уговаривай, — оборвала Валентина Григорьевна. — Я сказала: не приеду, и точка.
От сложившегося разговора у Виталия на душе сделалось беспокойно. Он представил, как Зоя ждёт, накрывает стол скатертью, расставляет угощения. Ведь она в глубине души надеялась, что в этом году свекровь наконец оттает. Когда он вошёл в гостиную, жена сжимала телефон в руке и бросила на него встревоженный взгляд.
— Ты всё слышала? — спросил он.
— Нет, я с папой разговаривала, — отозвалась Зоя, убирая смартфон в карман передника. — Что твоя мама сказала? Придёт?
Виталий молча развёл руками.
— Значит, опять обиделась… — Зоя присела на край дивана.
— Она заявила, что у нас грязно. Представляешь?
— Грязно? Я полдня потратила на уборку! — вырвалось у Зои. — Это уже просто издевательство.
— Она любит придираться, — пожал плечами Виталий. — Ей не важно, что есть на столе. Ей важнее уколоть тебя посильнее.
— Знаю, — вздохнула Зоя, поднимаясь на ноги. — Ладно, гости придут и без неё. Пойдём, оливье ещё не заправлен майонезом.
Виталий последовал за женой на кухню. Гостей действительно ожидалось немного: Зоины родители, подруга Света с мужем и коллега по работе. Оставалось лишь надеяться, что праздник пройдёт без лишних нервов. Однако тень постоянных ссор со свекровью вновь успела отравить семейную атмосферу.
***
Два дня спустя, во вторник, Зоя сидела за обеденным столом, уткнувшись в рабочие документы. Она переводила инструкции и технические описания. Виталий вернулся с работы раньше обычного и сообщил:
— Зой, мама звонила.
— Твоя или моя? — спросила она, хотя и так догадывалась, о ком идёт речь.
— Ну, конечно, моя. Валентина Григорьевна звонила. Сказала, что нужно ей помочь с краном на кухне: подтекает, мол, срочно надо ехать и чинить.
— А у неё там что, сантехников нет в районе? — Зоя приподняла бровь.
— Она считает, что я сам должен помочь своей матери… — он осёкся, понимая, что это, вероятно, очередной предлог.
— Да я всё понимаю, — чуть тише добавила Зоя. — Но можно было бы хотя бы попросить без всего вот этого налёта пренебрежения к нам.
— Она попросила, — сдержанно сказал Виталий и подошёл к раковине, чтобы налить воды. — Правда, только после того, как повторила, что к тебе у неё доверия нет, поэтому она на твой праздник не пришла.
— Ладно, я уже привыкла, что она меня не любит. Бросает колкие фразы постоянно, да? — Зоя сложила бумаги в папку. — Если хочешь, поезжай к ней. Может, хоть дело сделаешь.
Виталий замолчал, будто силясь принять решение. Затем вдруг резко добавил:
— Знаешь, я не поеду. У меня работа, куча дел. И вообще, пусть позвонит в сервис. Я, конечно, люблю свою маму, но… всё это переходит границы.
— Ты серьёзно? — Зоя с интересом взглянула на мужа, не ожидая от него такой твёрдости.
— Мне надоело, что она ставит мне ультиматумы и выдвигает странные обвинения. До сих пор она пыталась тобой командовать, теперь пытается командовать мной.
— Просто ты всегда говорил, что «Мама одна, надо слушаться».
— Я всё ещё так считаю, но в разумных пределах, — кивнул он и медленно отпил воды. — Позвоню ей попозже, скажу, что не могу приехать. Пусть звонит мастерам.
Он так и сделал, набрав вечером номер Валентины Григорьевны. Разговор прошёл в напряжённом тоне, но без открытых упрёков. Виталий коротко объяснил, что в будни он занят, и предложил ей вызвать специалиста. Мать недовольно заявила, что сын осмелился бросить свою родительницу в беде, а Зоя, «эта барышня», заняла всё его время. На том и повесила трубку.
— Тебе тоже досталось, — печально бросил Виталий, когда она спросила, как прошёл разговор.
— Пусть будет, — ответила Зоя. — По крайней мере, мы больше не бегаем к ней по первой же прихоти.
***
В следующую субботу Виталий решил устроить посиделки с друзьями в спорт-баре — шёл важный матч. Зоя тем временем отправилась к родителям. Под вечер, уже собираясь домой, она увидела на телефоне несколько пропущенных от свекрови.
— Что-то случилось, интересно? — подумала она. И поскольку не хотелось говорить по телефону, решила отправить свекрови сообщение: «Валентина Григорьевна, вы звонили? Виталий пока в баре, если дело срочное, могу ему написать».
Ответ пришёл незамедлительно: «От тебя мне ничего не нужно. Зови Виталия, пусть перезванивает».
— Опять двадцать пять, — пробормотала Зоя и выдохнула. — Ладно, мне-то что.
Позже, вернувшись домой, она показала Виталию переписку. Тот только покачал головой, но всё же позвонил матери.
— Мам, что там было срочного? — начал он без особого энтузиазма.
— Срочного? Да, срочно внуков мне рожайте! Сколько можно мне ждать, когда вы, бездельники, решитесь на важные вещи?
— Мама, ты нормальная вообще? Мы уже обсуждали это. Я не готов, Зоя хочет сейчас карьерой заниматься… Это наше решение.
— Мало ли, чего там Зоя хочет! У женщины главное призвание — семья. А вы…
— Мама, давай без нравоучений, — оборвал её Виталий. — Я не собираюсь с тобой на эту тему спорить. Если всё, я закончил разговор.
— Ну уж нет, сынок. Я ещё не договорила. Если ты не можешь заставить свою жену обеспечить порядок в доме, семью полноценную, то зачем вообще жить? Вы сами позоритесь на весь свет.
— Мы никого не позорим, — голос Виталия звучал жёстко. — Наша жизнь — наш выбор.
— Ох, уж мне эта современная молодёжь… — проговорила Валентина Григорьевна и дальше выкатила целую вереницу претензий: от того, что Зоя не готовит классические блюда каждый день, до того, что во время её редких визитов в дом стоит не тот сорт чая на столе.
Виталий молчал, слушая разглагольствования, а Зоя, сидя рядом, только чувствовала, как в нём закипает раздражение.
— Ты когда уже угомонишься, мама? — наконец прервал он монолог. — Я с тобой всегда нормально разговаривал, но ты перешла все границы. У нас своя жизнь. И она меня устраивает.
— А я, значит, не устраиваю? — завелась Валентина Григорьевна.
— При чём тут ты? — Виталий повысил голос. — Ты – моя мама, но ты постоянно пытаешься унизить мою жену!
— Я лишь совет даю! Я прошла через всё это, а вы, молодые, делать ничего не умеете.
— Хватит, мам. Мне это надоело, — отрезал он. — Я перезвоню попозже, если будет время. Пока.
Он сбросил вызов, тяжело опустился на стул. Зоя осторожно погладила его по плечу.
— Ты как? — спросила она.
— Да в норме вроде. Просто я не понимаю, для чего она так делает.
— Может, ей скучно, и она ищет приключений в чужих семьях? — предположила Зоя. — Или просто не может принять, что у её сына другая женщина стала главной.
— Возможно, — кивнул Виталий. — Ладно, давай ужинать. Хватит с нас переживаний.
