Тоня ковыряла вилкой полуостывшее рагу в тарелке. Аппетита совсем не было. Точнее, пока ехала к матери, был, но теперь…
― Танька сказала, что Жанна в путешествие едет со своим ухажером, вроде замуж за него собирается, ― говорила Зинаида Петровна, натирая стакан полотенцем.
― Ага…
― И тебе уже пора думать о замужестве, дочка. Пока молодая. Это сейчас кажется, что вся жизнь впереди, а на самом деле не успеешь оглянуться, как ты уже старая и никому не нужная.
― Да, ― односложно ответила Тоня.
Она встала из-за стола, держа в руках тарелку.
― Спасибо, я наелась.
― Ты же ничего не съела совсем! Не вкусно?
― Вкусно, ― Тоня слабо улыбнулась. ― Но уже и ехать пора, завтра семинар, нужно готовиться.
― Ты же только приехала!
― Да, но семинар завтра, сама понимаешь. Пойду одеваться.
Тоня поставила тарелку в раковину, слегка приобняла маму и пошла в прихожую. Сняла пальто с вешалки, надела и застегнула пуговицы. Когда уже зашнуровывала ботинки, мама вышла проводить. В руках она держала большую клетчатую сумку.
― Вот, возьми, подсобирала тебе немного продуктов с собой, чтобы стипендию не тратила.
Тоня посмотрела на тяжелую сумку в руках матери. Желания тащить банки через весь город совсем не было.
― Не стоит. У меня еще с прошлого раза оставалось…
― И что, что осталось? Такая богатая что ли? Свои деньги тратить.
― Пропадет же, ― попыталась отвертеться Тоня.
― Ничего не пропадет! У меня вон банки годами стоят. А если сама не съешь ― ребят из общежития угостишь.
Тоня тяжело вздохнула, но приняла из рук матери тяжелую сумку. Попрощавшись, вышла из квартиры.
Спускаясь по лестнице с поклажей, чувствовала себя совершенно несчастной.
Пока шла на остановку, старалась отвлечься и успокоиться, но получалось плохо. Посиделки на выходных с мамой становились все неприятнее, как правило,
чувствовала себя лучше только когда уже ехала домой. Надеялась, что и сегодня будет так же, но слова матери все никак не выходили из головы, превратившись в навязчивый рефрен.
Садилась в автобус подавленная. Тоня специально ушла в самый конец и заняла место у окна. Ненавистную сумку поставила под ноги. Вообще не любила, когда мать давала ей с собой продукты. Тоня в принципе ела немного, а к соленьям и варенью матери была равнодушна. Поэтому банки с закрутками стояли в рядок под ее кроватью в общежитии нетронутые.
Тоня смотрела в окно на дома и улицы, на проезжающие мимо машины, но будто не видела. В голове настойчиво звучали слова матери о предстоящем замужестве Жанны.
Жанна жила по соседству, и мама все детство сравнивала Тоню с ней, в основном касательно учебы. Теперь школьные годы остались позади, но Зинаида Петровна все равно не упускала случая поведать Тоне об успехах Жанны. В понимании Зинаиды Петровны, всем Жанна была лучше, и все у нее получалось. Раньше мать делала акцент на успехи Жанны в работе, теперь вот прицепилась к предстоящему замужеству.
А Тоня, слушая это, чувствовала себя все неуверенней и несчастней. Может быть, действительно с ней что-то не так? Может быть, действительно в ее возрасте она должна была достичь большего?
Если окинуть беглым взглядом жизни обеих девушек, то, как ни посмотри, а Тоня «отстающая». И дело не только в разнице темпераментов, где скромная и тихая Тоня уступала яркой и харизматичной Жанне.
Тоня училась на первом курсе психфака, жила в общежитии при институте. Все свободное время проводила за учебниками. Если и удавалось выбраться в какой-нибудь выходной в кафе или кино, то редко. На это не было ни денег, ни времени. В общем, жила скромно, и ее жизнь со стороны совсем не выглядела выдающейся, скорее, самой обыкновенной и рядовой.
Другое дело ― Жанна, дочь маминой подруги и соседки по совместительству. В институт не поступала, после школы умудрилась закрепиться в престижной фирме
в качестве секретаря, а потом получить повышение до менеджера. А социальные сети Жанны пестрили фотографиями из путешествий, поездок на дорогих машинах и встреч в ресторанах и кафе. Что недвусмысленно намекало на ее материальное благополучие.
Об этом Зинаида Петровна тоже не забывала упоминать, когда делилась сплетнями с дочерью. А Тоня, хотя и не подавала вида, все больше чувствовала, какая ее жизнь ничтожная, а сама она ― непутевая, бестолковая, бесталанная… по сравнению с Жанной.
И даже в решении учиться в институте она уже начинала сомневаться. А ведь поступала на психфак совершенно осознанно. Увлекшись психологией еще в средней школе, уже знала, с чем хочет связать свою жизнь. Но тут снова сомнения…
Может, действительно после школы нужно было искать работу, зарабатывать деньги или просто искать мужа? Сравнивая фотографии Жанны в социальных сетях со своей жизнью, Тоня каждый раз с горечью разочаровывалась и ощущала себя жалкой. А мама своими сплетнями словно каждый раз подчеркивала: да, так и есть.
* * *
Когда автобус подъезжал к конечной, Тоня тяжело вздохнула. Представила, что ей еще почти десять минут идти до общежития с тяжелой ненавистной сумкой. В какой-то момент даже подумала оставить ее в автобусе, но отказалась от этой затеи. Боялась, что мать каким-то неведомым волшебным образом узнает, и тогда Тоня выслушает с три короба.
Тоня вышла из автобуса и медленно побрела по аллее вдоль дороги. Сумку перекладывала из одной руки в другую. Легче не становилось. Но еще тяжелее было от собственных мыслей.
В голову навязчиво лезла Жанна со своим замужеством, и как бы Тоня ни старалась отмахиваться ― мысли звучали только настойчивей. Она вспоминала все те моменты, когда мать сравнивала ее с Жанной ― и утопала в отчаянии.
Тоня проходила мимо булочной и ненароком глянула на отражение в панорамном окне: старенькое пальто, затертый рюкзак, а нелепая огромная сумка ― как последний штрих к жалкому образу. «А уж Жанна-то точно не одевается на центральном рынке», ― подумала Тоня и споткнулась о камушек под ногами.
― Да что же это такое! ― воскликнула, вдруг разозлившись. Она уже было занесла ногу, чтобы пнуть дурацкий камушек, когда за спиной послышался знакомый голос.
― Тонька? Ты?
Тоня развернулась в растерянности и оторопела. Перед ней стояла причина всех ее бед и несчастий ― никто иная как Жанна собственной персоной.
Она сделала шаг к Тоне для объятий.
― А ты как здесь оказалась?
Тоня, все еще стоя в растерянности и не понимая, как предмет ее мыслей внезапно материализовался перед ней, неловко ответила на объятия. Мешала тяжелая сумка.
― У м-меня тут общежитие недалеко, ― ответила, наконец, немного заикаясь. ― Это ты как тут очутилась?
«Зачем такой фифе, как ты, переться на край города», ― съязвила про себя.
― А у моего здесь один из магазинов, я вышла за кофе, а тут поблизости ни одной пристойной кофейни, ты представляешь?
Жанна нарочито сделала акцент на слове «моего», как бы подчеркивая значимость. Тоня решила, что «мой» ― стало быть ее жених и будущий муж.
Жанна театрально закатила глаза, а Тоня подумала, что уже давно в принципе не пила кофе в кофейне. Перебивалась сублимированным или растворимым в пакетиках с сухими сливками, после которого всегда оставался осадок.
― Да, с кофе тут действительно проблема, ― только и сказала Тоня.
Она украдкой рассматривала Жанну. Выглядела та в точности как на своих фотографиях в соцсетях. На ногтях маникюр, через плечо перекинута кожаная сумка, а платье выбрано явно не только чтобы прикрыть себя, но и чтобы подчеркнуть достоинства. В общем, так выбирают одежду, когда есть деньги и время.
― Не хочешь выпить по чашечке? ― предложила Жанна. ― Столько времени прошло с тех пор, как школу закончили, поболтаем, посплетничаем, что скажешь?
― Да как-то неудобно. Завтра семинар нужно готовиться… ― залепетала Тоня.
― И что? Ну, не убежит твой семинар, если часок другой поболтаешь со старой подругой. Пойдем!
«Подругой?»
Подругой Жанну она никогда не считала, не настолько они были близки. Не было между ними и неприязни или открытой вражды, но и дружбы крепкой тоже.
Однако встретить ее сейчас ей было неожиданно и любопытно. Появилась возможность получить информацию из первых уст, но Тоня медлила сразу соглашаться на предложение.
А Жанна словно чувствуя замешательство, продолжала настаивать:
― Ну пошли, ну сколько не виделись! Когда еще пересечемся? Ну, идем?
Тоня, наконец, кивнула.
― Вот и замечательно! ― обрадовалась Жанна и хлопнула в ладоши. ― Я там видела булочную недалеко, думаю, и кофе какой-никакой у них будет.
Она развернулась и пошла вниз по аллее. Тоня, немного отставая, за ней. Сумка мешалась и била по ногам. Жанна кинула на поклажу с продуктами короткий взгляд.
― Ты от мамы, наверное?
― Ага.
― Как она поживает?
― Лучше всех. Цветет и пахнет.
Всерьез отвечать на вопрос не стремилась, предполагая, что Жанна спрашивает просто из вежливости, а не с искренним участием.
Жанна в ответ только улыбнулась.
В булочной взяли по чашке кофе и заняли небольшой круглый столик в углу.
― Надеюсь, мой не будет меня разыскивать в панике, ― говорила Жанна, садясь за стол.
Тоня села напротив, сумку поставила подальше от себя. Когда Жанна закидывала ногу на ногу, обратила внимание на ее туфли ―на высоком каблуке, лакированные, красивые.
Тоня смотрела на туфли на шпильке и понимала, что в ближайшее время ей точно не светит такая обувь. Мало того, что дорого, так еще и бегать на таких каблуках по институту и общежитию точно было бы неудобно. Представив, как она идет по общежитию в таких, улыбнулась ― комично ведь.
― Ну, как ты поживаешь, Тоня, рассказывай. Чем занимаешься?
― Тем же, чем и раньше. Учусь в университете, сейчас на втором курсе.
― На историческом факультете, кажется?
― На психологическом.
― Да, точно, извини. Мне Зинаида Петровна рассказывала, видимо, я просто не так услышала.
― Ничего.
― И долго тебе еще учиться?
― Ну, еще третий и четвертый курс, чтобы бакалавриат закончить, а там если в магистратуру решу поступать, то еще больше.
― Наверное, скука смертная пять лет учиться.
― Не знаю, мне нравится, ― пожала плечами Тоня. ― Скучно, наверное, тем, кто выбрал не свою профессию.
― Да еще и сложно к тому же… ― протянула Жанна.
― Это да. Я света белого не вижу, ― честно призналась Тоня. ― Напрягаться много приходится.
― И все-таки ты молодец, Тонька. Вот повезло тебе родиться умной, не то что мне.
― Да ладно, ― махнула рукой Тоня. ― Ты вон менеджером работаешь, причем без опыта.
― Это да, но все равно не то, ― странно сказала Жанна и посмотрела куда-то в сторону. ― Ты знаешь, мне мать тебя все время в пример ставила. Говорила, что вот у Зинки дочка далеко пойдет.
Тоня весело расхохоталась, не веря своим ушам.
― Да ты шутишь, что ли, Жанка? Какой там пример?
― Нет, серьезно. Говорила, повезло Зинке, Тонька у нее умная.
Тоня снова рассмеялась, думая, что Жанна так шутит. Жанна подключилась к ее веселому смеху и словно лед разбился между ними. Обе заметно расслабились. Тоня даже придвинулась ближе к столу и немного наклонилась.
― Ну, повышение без образования и опыта тоже дорогого стоит получить. Если бы ты не была умной, то не смогла бы, ― сказала Тоня.
Жанна вздохнула.
― Это да… ― протянула грустно. ― Но, думаю, что учебу в институте я бы не потянула.
― Этого не узнаешь, пока не попробуешь.
― Да, но я вот не пробовала. Какой смысл? Все равно бы не получилось.
Тоня смотрела на собеседницу и не понимала: та говорит искренне или просто играет роль бедной и несчастной.
― А если бы получилось, хотела бы поступить в институт? ― осторожно спросила Тоня.
― Одно время хотела, даже специальность выбрала, но потом передумала.
― Почему?
― Да мама сказала, что у меня нет шансов, я и решила не поступать. Все же не всем везет с мозгами, ― она слабо улыбнулась.
Тоня, не зная, что сказать, отхлебнула кофе. Телефон Жанны, лежащий на столе рядом, резко зазвонил.
― Ой, извини, этой мой меня, наверное, потерял, ― улыбнулась Жанна и взяла трубку: ― Да, я подругу встретила, приду позже, не скучай там.
Она отключилась, не дожидаясь ответа с той стороны, и отложила устройство в сторону.
― Подождет немного, ничего страшного. А то все я его жду, теперь его очередь.
― Кстати, поздравляю вас со свадьбой. Мама сказала, что ты замуж выходишь и едешь в путешествие, ― вставила Тоня, предполагая, что речь идет о женихе.
― Ну, в путешествие еду ― это точно, а замужество ― это так, сказка для моей мамы и соседей. Ну сама понимаешь, ― подмигнула Жанна.
Но Тоня не совсем понимала.
― В смысле вы не женитесь?
― Ну, я бы не против, только нельзя выйти замуж за того, кто уже женат, ― усмехнулась Жанна.
Тоня снова не нашлась, что сказать. Жанна заговорила сама.
― Понимаю, ты, наверное, осуждаешь меня, считаешь плохой, что встречаюсь с женатым. Но, с другой стороны, какой у меня выбор? Жить же надо на что-то.
― Я думала, ты менеджер в престижной компании, и платят там неплохо, мама говорила…
― Да какой я там менеджер! Нет, ну формально да, но я там факс от принтера отличить не смогу.
Жанна весело рассмеялась, Тоне ее смех показался неуместным и каким-то неестественным.
― Все это благодаря Володе, и повышение это ― его рук дело.
― Володя ― это..? ― спросила Тоня, уже зная ответ.
― Да, это мой любовник. Так и познакомились. Пришла секретарем устраиваться, взяли на испытательный срок, и закрутилось…
― Ясно… ― только и смогла ответить Тоня.
― Только не осуждай меня, Тонька. Представляю, что ты думаешь, но всем нужно как-то устраиваться, тем более мне.
― Что значит «тем более тебе»?
― Ну, как моя мама говорила, «мозгами бог обделил», так хоть симпатичную мордашку дали, ей и пользуйся. Я же не то, что ты, мне ни институт, ни хорошая работа не светит.
― Да с чего ты это взяла? ― искренне изумилась Тоня.
― Да, просто знаю. А Володя… ― Жанна снова посмотрела куда-то в сторону. ― Он хоть с женой не разведется никогда, но все мне дает и обеспечивает. И это не такой уж и плохой вариант. Ты только матери своей не говори, а то она живо моей передаст, а ей это знать не нужно.
― Не скажу, ― заверила Тоня.
― И не осуждай меня, ― повторила Жанна. ― Все же мы хоть и не крепко дружили с тобой, но ты всегда мне нравилась, жаль, что в школе не удалось подружиться.
― Да я и не осуждаю, ― честно сказала Тоня. «Просто не понимаю», ― добавила уже про себя.
Она смотрела на привлекательную девушку напротив, соседскую дочку, и все никак не могла сложить общую картину. Теперь слова Жанны о том, что ее мать ставила Тоню ей в пример, перестали казаться фантастикой.
«Оказывается, мы не такие уж и разные», ― пронеслось в голове.
Тоня с Жанной заказали еще по кружке кофе, тему сменили, перемыли косточки общим знакомым, обсудили бывших одноклассников, в общем, переместились в область сплетен целиком и полностью. У Тони заметно поднялось настроение, она даже забыла про свой семинар.
Разошлись, когда телефон Жанны уже звонил практически беспрерывно ― Володя жаждал видеть свою ненаглядную.
У входа в булочную остановились, чтобы попрощаться.
― Ты звони, если поболтать захочешь, встретимся, ― сказала Жанна.
― Я на следующие выходные к матери поеду. Если захочешь, увидимся там, заходи в гости.
― Да я к своей нечасто выбираюсь, честно сказать, ― грустно сказала Тоня. ― Как школу закончила, приезжаю редко. Лучше созвонимся, если что, хорошо?
― Ага.
― Ну и славно.
Жанна обняла Тоню напоследок.
― Ну пока! ― и пошла вниз по аллее.
Тоня какое-то время глядела вслед. Клетчатая сумка с продуктами стояла у ног. Взяв ее, Тоня развернулась и пошла в сторону общежития. Проходя мимо мусорных контейнеров, остановилась на минуту. Потом решительно подошла к одному из них и оставила около него клетчатую сумку с продуктами.
* * *
На следующие выходные Тоня снова поехала к маме. На этот раз Зинаида Петровна приготовила для дочери запеканку. Уплетая за обе щеки и запивая его чаем, Тоня вполуха слушала рассказы матери.
― А Жанка-то улетела со своим за границу. Танька сказала, что как вернутся ― так сразу в ЗАГС. А это он ей подарок такой сделал перед свадьбой, повез на острова.
Видя, что Тоня почти не реагирует на сплетни, Зинаида Петровна спросила:
― Ты слушаешь вообще?
― Ага.
Доев запеканку, встала из-за стола.
― Спасибо большое, очень вкусно.
Она помыла за собой тарелку с кружкой.
― Извини, что сразу уезжаю, но мне на завтра снова к семинару готовиться, так что…
― Дались тебе эти семинары! С матерью уже спокойно поговорить не можешь!
― Семинары у нас по понедельникам, ― пожала плечами Тоня. ― Чтобы за выходные подготовиться.
― Ну ясно, ― недовольно хмыкнула Зинаида Петровна.
Тоня пошла в прихожую одеваться, а Зинаида Петровна вышла ее провожать, вновь держа в руках клетчатую сумку.
― Вот, дочка, тут соленья, и это…
― Спасибо, не надо.
― Как это не надо?
― Мам, сумка тяжелая, и я не ем соленья, извини.
― Бери-бери, а то, что не съешь, отдашь ребятам в общежитии…
― Мама! Я не ем соленья, совсем. А тащить тяжелую сумку через весь город, чтобы кормить ребят в общежитии, мне не хочется, ― улыбнулась Тоня.
― Ну ладно, ― сказала Зинаида Петровна и недовольно поджала губы, но сумку отставила в сторону.
― Ну пока, спасибо за чай, извини, что убегаю так быстро, ― Тоня обняла маму.
― Пожалуйста.
Тоня вышла из квартиры и пошла вниз по лестнице.
― А на следующие выходные приедешь? ― крикнула вдогонку мама.
― Не знаю, если время будет, я позвоню, ― крикнула Тоня.
Тоня шла на остановку в хорошем настроении. Дома ее ждала подготовка к семинару, работы предстояло сделать много, но ее это не пугало, а даже наоборот вызывало какое-то до этого неведомое ей чувство энтузиазма.
После недавней встречи с Жанной она вдруг открыла в себе новый источник вдохновения на изучение психологии. После их разговора они так и не встретились и не созвонились, поскольку Жанна уехала со своим лже-женихом за границу. О сроках ее возвращения Тоня не знала, да и не очень интересовалась. И к рассказам матери о ней теперь относилась равнодушно. Сама до конца не могла понять, с чем именно была связана такая кардинальная в ней перемена, только знала, что все не то, чем кажется, и красивая внешняя картинка вовсе не гарантирует личного счастья.
