В соседней комнате звякнуло что-то хрупкое. Уронив кастрюлю, Агриппина рванула туда. Внучок стоял посреди комнаты, растерянно глядя на осколки разбитой фамильной вазы.
«Что ты натворил?!» взвизгнула бабка и хлестнула мальчишку мокрым полотенцем.
«Бабка, я сейчас уберу!» залепетал он, кидаясь подбирать черепки.
«Я тебе уберу!» Полотенце снова свистнуло по спине. «На кровать! И не шевелись!»
Прибрала осколки, вернулась на кухню. На полу лужа, в ней плавает картошка, хоть не варёная. Собрала, перемыла, сунула в печь. Села у окна, и слёзы сами потекли. В голове крутились горькие мысли:
«Почему у всех как у людей? А у меня? Мужа нет, у дочери тоже. Хоть бы так и осталось. А она поехала в город, на вокзал, привезёт мне на шею нового зятя тюремного надзирателя. Говорит, хороший. Три года с ним переписывалась. Любовь, а в глаза не видела. И жить теперь он здесь будет. Мало того, что её с внуком кормлю, теперь и его корми придётся. Ну, я этого зятя живо со свету сживу! Сам сбежит!»
«Бабка, можно на улицу?»
«Иди, иди! Только шубу надень. И к реке не подходи лёд вот-вот тронется».
«Ладно, бабка!»
Вроде приехали. Агриппина глянула в окно. Даже отсюда видно лицо у него всё в шрамах. Что за дурь в голове у дочери? Мало того, что тюремщик так ещё и рожа страшная.
Дверь распахнулась. Вошли.
Фекла жениха привела.
«А я как раз к нему», усмехнулся участковый. «Справку об освобождении проверю. Да и гляну, что за человек твой будущий муж».
«Иди! Они как раз за столом. Только он мне не зять и никогда не будет!»
***
Пошла Агриппина внука искать. Да где его искать-то? Вон, с пацанами гоняет. Но домой идти не хотелось. Постояла, с бабками потрепалась. Волей-неволей пора.
Глянула на чурбаны у сарая. Разве их расколешь? Взяла топор, стала откалывать щепки от самого маленького. Замахнулась и вдруг чья-то сильная рука перехватила топорище.
«Тётя Агриппина, дайте-ка я попробую».
«Попробуй», буркнула она, исподлобья глядя на зятя.
Тот провёл пальцем по лезвию, покачал головой:
«Брусок есть?»
«В мастерской, в сарае. Там ещё мужа инструменты лежат».
***
Зашёл Гавриил в сарай глаза разбежались. Чего тут только нет! Включил наждак работает. Наточил топор. Да ещё и колун прихватил.
Вышел и давай колоть чурбаны пополам, потом на поленья рубить. К вечеру все дрова переколол, в поленницу сложил.
Вышла тёща, покачала головой. Даже тень улыбки мелькнула.
«Тётя Агриппина, говорит зять, у забора брёвна лежат».
«Не, пила не работает».
«У меня такая же. Может, из двух одну соберём».
Пошли к деду Афанасию. У него бензопила еле дышит, зато звездочка целая, да и цепь ещё ничего.
«Бери всё! хрипло рассмеялся старик. Заработает мои брёвна распилишь».
***
А сосед-бизнесмен как заявит:
«Слушай, переколи мне дрова да в сарай сложи!» и суёт две пятитысячные купюры.
Сделал Гавриил как просили. Вернулся, деньги на стол положил:
«Тётя Агриппина, возьмите».
Покачала головой, но в глазах искорка довольства мелькнула. В деревне редко деньгами платят чаще товаром.
***
Назавтра Гавриил за мотоплуг взялся. Пора огороды пахать. Сидит во дворе, запчасти перебирает. Вдруг пацан вбегает, глаза дикие:
«Мы на льдинах катались, а вашего Ваню унесло! Не может спрыгнуть!»
Выскочили Агриппина с Феклой все к реке бросились.
Льдина с мальчишкой медленно отплывала к середине реки. А по течению огромные глыбы льда несутся, видно, затор прорвало где-то выше.
Фекла завопила.
Но Гавриил уже нырнул в ледяную воду. Доплыл, вскарабкался на льдину. А к ним уже громадина надвигается сейчас раздавит.
«Слушай, Ванька, наклонился он к мальчишке. Ты мужик или нет? Когда большая льдина подойдёт прыгаем на неё. Иначе капут. Секунда на всё. Давай руку! Приготовься! Прыгаем!»
Он швырнул мальчика на льдину, сам прыгнул следом, ударившись о край ногой. Штанина тут же потемнела от крови. Ваня испуганно смотрел на расцарапанные ладони.
А льдину уже подхватило течение и понесло вниз по реке.
***
С берега все в ужасе смотрели, как льдина удаляется.
«Пропали!» кто-то крикнул.
«Может, и нет, пробормотал участковый. Река дальше петляет, а Гавриил мужик не промах».
И Юрий рванул к своей «Ниве».
Гавриил обнял Ваню, пытаясь согреть:
«Слушай, сынок. Первое испытание прошли. Сейчас второе. Льдина вон в тот берег врежется. Очень сильно. Отходим на край».
Берег ближе, ближе Удар! Их перебросило через льдину прямо на гальку.
«Живы!» поднял Гавриил мальчишку.
«Рука болит и нога»
«Ерунда! усмехнулся он. До свадьбы заживёт».
«Ага! Кровь течёт»
«Терпи. Мужики не ноют».
***
Через несколько минут они вышли на дорогу. И тут из-за поворота вылетела «Нива». Выскочил участковый:
«Вроде целы?»
«Живы», кивнул Гавриил.
«Ой, да вы оба никудышные! Быстрее в машину! В больницу!»
***
Фекла рыдала на кровати. Агриппина не отходила от окна. Задрожал телефон на экране: «Участковый».
«Что с ними?!» закричала Фекла, прижимая трубку к уху.
«Твой Ванька тут сидит, весь в бинтах. Сейчас ему дам».
«Мама» донёсся голос.
«Сынок, ты цел?»
«Нормально! Я ж мужик!»
«Всё в порядке, Фекла», сказал участковый.
Агриппина вырвала телефон:
«Юра, а Гавриил?»
«Его зашивают Держите, он вышел».
«Ну как ты?»
«Ничего, тётка Агриппина».
«Слышала? перехватил участковый. Сейчас привезу и внука, и зятя».
Агриппина перевела дух и махнула дочери:
«Хватит реветь. Мужики голодные приедут С утра ведь ничего не ели».
