Глава 1: Призрак прошлого
Валентина Степановна появилась в приюте «Солнышко» в начале октября — маленькая, сгорбленная женщина в старом, потёртом пальто и платке, повязанном по-девичьи. Она тащила за собой большую сумку на колёсах, останавливаясь через каждые несколько шагов, чтобы перевести дыхание. Ветер трепал её платок, дождик моросил, но она упрямо шла вперёд, будто знала, что ждёт её в этом месте.
— Можно к детишкам? — спросила она у охранника, голос её дрожал от холода и волнения. — Просто… я испекла пирожки.
Директор приюта Марина Викторовна сначала настороженно наблюдала за незнакомкой. За годы работы она научилась не доверять слишком добрым людям. Но когда старушка достала из сумки термос с чаем и коробку с румяными, ароматными пирожками, её подозрения начали таять.
— Сама печю, — сказала женщина, поправляя съехавший платок. — А есть некому. Муж давно умер, дочка… тоже ушла. Вот и подумала — может, детишкам будет радость?
Марина Викторовна взяла один пирожок. Капустный, сочный, домашний — такой, как делала её бабушка. Пирожки были настоящими, как и сама женщина.
— Как вас зовут?
— Валентина Степановна. Но можно просто — бабушка Валя.
Так она и вошла в жизнь сорока детей, став для них родной, близкой, любимой.
Глава 2: Бабушка Валя и её мир
Каждую среду ровно в два часа дня Валентина Степановна появлялась у ворот приюта. Неизменно в одном и том же потертом пальто, с тяжёлой сумкой на колёсиках. Иногда в ней были пирожки с яблоками, иногда с творогом, а однажды — даже торт, чуть кривоватый, но невероятно вкусный. Дети обожали её. Она рассказывала сказки так, как будто они рождались прямо в этот момент, учить девочек плести косички, а мальчишек удивляла фокусами с монетками.
— Бабуля, а откуда ты такие сказки знаешь? — спрашивала восьмилетняя Настя.
— От моей бабушки, — отвечала Валентина Степановна, глядя в окно задумчиво. — Такие давние времена… Такие далёкие…
Воспитательница Лена обратила внимание — старушка никогда не рассказывает о себе. О муже говорила редко, о молодости — вообще ни слова. Будто вся её жизнь началась только здесь, в стенах приюта.
Однажды Лена спросила:
— Валентина Степановна, а где вы живете?
— Рядышком, — ответила та уклончиво. — В старом районе. Там дом хороший, но очень пустой…
Глава 3: Загадочная грусть
Через месяц Марина Викторовна заметила странности. Валентина Степановна с интересом подходила к новеньким, особенно к подросткам. Она расспрашивала их — откуда, как зовут, остались ли родственники.
— Бабушка Валя — добрая, — говорили дети. — Но порой смотрит так… грустно.
Лена это тоже заметила. Старушка могла прервать сказку на полуслове, замереть, уставившись в одну точку. Однажды, рассматривая фотографии детей на стенде, она вдруг заплакала.
— Что случилось? — подбежала воспитательница.
— Да ничего, деточка, — вытирала слёзы Валентина Степановна. — Просто… мне всех вас так жалко.
Но Лена видела — взгляд старушки был прикован к фото шестнадцатилетнего Димы, который недавно попал в приют.
Глава 4: Дима и его тайна
Дима Краснов был сложным подростком. Шестнадцать лет, сбежавший из предыдущего приюта, с множеством конфликтов и травм. В его деле было написано: мать отказалась от него ещё в младенчестве, отец неизвестен. Он был закрытым, агрессивным, никому не доверял.
Но с бабушкой Валей он вёл себя иначе. Слушал её сказки, помогал нести сумку, даже улыбался.
— Странно, — говорила Марина Викторовна. — Дима ни с кем не находит общего языка, а к Валентине Степановне тянется.
Старушка тоже обращалась с ним особо. Приносила ему отдельные пирожки, беседовала дольше других, расспрашивала о семье.
— По документам мать умерла, когда я был совсем маленький, — отвечал Дима. — А отца вообще нет в бумагах.
— А фамилия у тебя откуда?
— Из документов. Говорят, от матери досталась.
Валентина Степановна кивала, меняя тему, но Лена замечала — её руки дрожали.
Иногда случайные встречи оказываются вовсе не случайными. И то, что кажется простой добротой, скрывает глубокую боль и долгие поиски.
Глава 5: Случай на улице
В ноябре произошёл первый сигнал тревоги. Валентина Степановна опоздала, пришла растрёпанная, встревоженная. Без сумки, без пирогов.
— Валентина Степановна, вы плохо себя чувствуете? — забеспокоилась Марина.
— Нет, что вы! Просто… ко мне какой-то мужчина подходил. Расспрашивал, где живу, как зовут. Чуть напугал.
— Может, полицию вызвать?
— Ни в коем случае! — резко ответила женщина. — Не надо никого. Он мне показался знакомым…
После этого старушка стала осторожнее. Она просила охранника проводить до автобуса, начала оглядываться на улице. А однажды Лена заметила — Валентина Степановна перестала носить платок, надела тёмные очки.
— Зрение стало плохое, — объяснила она. — Врач прописал.
Но глаза у неё были ясные, внимательные. Особенно когда она смотрела на Диму.
Глава 6: Слухи и правда
В декабре по району поползли тревожные слухи. Галина Петровна из соседнего дома рассказывала: «Мужик приходил, фотографии какие-то показывал. Спрашивал — не помню ли я эту женщину». Подобных историй становилось всё больше.
Марина Викторовна связала эти события с тем, что рассказала Валентина Степановна о мужчине. Возможно, это были мошенники. Или кто-то похуже.
В новостях стали появляться сюжеты о поисках свидетелей по старым делам — преступления пятнадцатилетней давности. Подробностей не сообщали, но интонация дикторов была серьёзной.
Валентина Степановна по-прежнему приходила каждую среду. Только теперь стала молчаливее, задумчивее. Лена ловила её на том, как она сидит и просто смотрит на Диму. Как будто пытается запомнить каждый его жест, каждую черту лица.
— Бабушка Валя, вы что-то скрываете? — спросила Лена осторожно.
— Что может скрывать старая женщина? — улыбнулась Валентина Степановна. — Только рецепт пирогов.
Глава 7: Разоблачение
Все разрешилось в среду, двадцать третьего декабря. Валентина Степановна не пришла вовремя. Лена забеспокоилась — старушка никогда не опаздывала.
В шесть вечера она включила местные новости. И замерла.
«Сегодня утром задержана женщина семидесяти четырёх лет. Валентина Краснова пятнадцать лет скрывалась от следствия. В две тысячи девятом году она забрала полуторагодовалого ребёнка из дома малютки после смерти дочери. Ребёнка нашли через неделю, но подозреваемая исчезла…»
На экране — фотография их любимой бабушки Вали. Только моложе, с другой причёской. И фамилия — Краснова. Как у Димы.
Лена выключила телевизор дрожащими руками. Теперь всё встало на свои места. Валентина Степановна украла собственного внука из дома малютки, не в силах смириться с потерей дочери и внука.
Она побежала искать Диму.
Глава 8: Истина между строк
Дима сидел в своей комнате и тоже смотрел новости на телефоне. Лицо — белое, словно мел.
— Дима, ты…
— Я всё понял, — сказал он тихо. — Краснова. Дима Краснов. Это не совпадение.
— Что ты имеешь в виду?
— Она моя бабушка. Настоящая. Она меня искала. Пятнадцать лет искала. И нашла в приюте.
— Почему не сказала правду?
— А что сказать? «Здравствуй, внучек, я та самая бабушка-преступница»?
Любовь не знает сроков давности. Даже в семьдесят четыре года можно искать единственного близкого человека, готовая ради этого на любой риск.
Глава 9: Прощание
На следующий день Валентину Степановну привезли в приют под конвоем. Ей дали условный срок — возраст и то, что она сама вернула ребёнка, сыграли свою роль. Ей разрешили попрощаться с детьми.
Дима ждал её в актовом зале.
— Бабуля… — начал он.
— Не надо ничего говорить, — остановила его Валентина Степановна. — Я знаю, что ты обо мне думаешь.
— Я думаю, что ты пятнадцать лет меня искала.
Старушка заплакала:
— Я любила тебя так… — всхлипнула она. — А моя дочь… она умерла, когда ты родился. Тебя в дом малютки определили. Я забрала тебя на неделю — хотела просто быть рядом, показать, что ты не один. Но испугалась и вернула обратно.
— А потом что?
— А потом заболела. Сердце. Много лет лечилась. Когда выздоровела — начала искать. Пятнадцать лет. Пока не нашла тебя здесь.
Глава 10: Возвращение семьи
Через полгода Дима получил разрешение навещать бабушку. Она продолжала печь пироги — теперь только для него.
— Знаешь, — сказал он как-то, — в приюте все скучают. Говорят, таких сказочниц больше нет.
— А ты скучаешь?
Дима задумался:
— Нет. Лучше знать правду. Даже если она страшная.
— Любовь вообще штука страшная, — кивнула Валентина Степановна. — Заставляет делать глупости.
— Но и находить тех, кого потерял.
— И находить, — согласилась она.
За окном шёл снег. На столе остывали пироги с яблоками. Два человека сидели рядом и учились быть семьёй заново.
Через пятнадцать лет разлуки, боли и ошибок.
