— С этого денька ты бомжиха! — хмыкнул муженёк, не зная, что я уже переписала всё имущество

— С этого денька ты бомжиха! — хмыкнул муженёк, не зная, что я уже переписала всё имущество

София купила квартиру в двадцать шесть лет. Это было не просто достижение, это было великое свершение, к которому она шла долгих пять лет, день за днем, копейка за копейкой. Работала она менеджером в небольшой торговой компании, зарплата была скромной, но железная воля и ясная цель превращали каждую полученную купюру в кирпичик для будущего дома.

Она отказывалась от новых платьев, от встреч с подругами в кафе, от поездок на море. Ее жизнь была расписана по графикам и планам, где главной строкой стояло «накопить». Когда она наконец подписала договор купли-продажи, держа в руках заветные ключи, ее пальцы дрожали, а по щекам текли соленые дорожки, которые она даже не пыталась смахнуть. Однокомнатная, на самой окраине, в панельной высотке, но своя. Ее крепость. Ее тихая гавань.

Артема она встретила спустя год после этого судьбоносного события. Произошло это на дне рождения у коллеги. Он был высоким, невероятно обаятельным, его глаза излучали тепло, а слова, казалось, были сотканы из самого чистого внимания. Он ухаживал красиво, как в старых добрых фильмах: огромные букеты цветов, ужины в уютных ресторанчиках, долгие прогулки по вечерним улицам, когда фонари рисовали на асфальте их сцепленные тени. Через полгода он, смущаясь и глядя куда-то в сторону, предложил быть вместе всегда. И именно София, одурманенная счастьем, сделала следующий шаг.

— Зачем тебе платить за съемную квартиру? — спросила она как-то вечером, уютно устроившись под его рукой. — Переезжай ко мне. Здесь же есть место.

Артем немного подумал, а потом кивнул. Он привез всего две сумки с одеждой и одну коробку с книгами, которые, как он говорил, составляли его мир. Он устроился на диване, включил телевизор, и дом наполнился новыми, мужскими звуками.

— Уютно у тебя, — произнес он, оглядывая комнату. — Пахнет тобой. Пахнет домом.

Первые месяцы их совместного быта текли плавно и безмятежно. Артем работал программистом, возвращался поздно, часто уставший и немногословный. София всегда ждала его с горячим ужином, старалась создать атмосферу тепла и покоя, в которой он мог бы отдохнуть. Все в ее жизни казалось выстроенным, правильным и надежным.

Через год Артем неожиданно предложил пожениться. София согласилась без тени сомнения, ее сердце запело от радости. Свадьба была очень скромной, присутствовали лишь самые близкие. Родители Софии приехали из другого города, глаза матери сияли от счастья за дочь. Родители Артема приехали из соседнего района. Они веселились в небольшом кафе, танцевали под старые мелодии, поднимали бокалы с искренними пожеланиями. Казалось, сама судьба благословила этот союз.

Но уже через несколько месяцев после росписи Артем завел разговор о собственности.

— Софочка, давай переоформим квартиру на двоих, — сказал он однажды вечером, обнимая ее за плечи. — Мы же теперь одна семья. Все должно быть общим, все должно быть честно между супругами. Я хочу чувствовать себя не гостем, а настоящим хозяином.

София насторожилась, внутри что-то екнуло.

— Зачем? Квартира и так моя, а ты здесь живешь, ты мой муж. Разве этого мало?

— Конечно, мало, — он покачал головой, и в его глазах мелькнула искренняя обида. — Но юридически я здесь никто. Вдруг что-то случится со мной? Или с тобой? Лучше перестраховаться, чтобы не было проблем. Все должно быть оформлено правильно. Я просто хочу, чтобы у нас с тобой все было по-совести.

София долго размышляла над его словами. С одной стороны, квартира была куплена еще до брака, на ее личные, выстраданные деньги. С другой стороны, перед ней был ее Артем, человек, которому она доверяла, отказывать которому было невероятно сложно и неловко. В конце концов, поддавшись его мягкому натиску и желанию сохранить мир, она согласилась.

— Хорошо, дорогой. Давай оформим.

Через неделю они поехали к нотариусу. Процедура заняла не много времени, и вот у Артема на руках было свидетельство, что теперь он владеет половиной ее некогда единоличного убежища. Он буквально расцвел, крепко обнял жену, заглядывая ей в глаза.

— Спасибо, родная. Ты даже не представляешь, как мне важно наконец чувствовать себя здесь полноценным хозяином, не гостем, а настоящим партнером.

София ответила ему улыбкой, но глубоко внутри, в самом потаенном уголке души, что-то болезненно кольнуло. Она тут же отогнала эту мысль, назвав ее глупой. Это же ее муж, самый близкий человек. Не чужой и не враг.

Прошло несколько месяцев. Артем стал проявлять странный, навязчивый интерес ко всем документам, связанным с квартирой. Он мог, казалось бы, невзначай спросить, где хранится папка с бумагами. Или попросить показать ему свежую выписку из Росреестра, чтобы, как он говорил, «быть в курсе».

— Зачем тебе это? — удивлялась София, чувствуя легкую тревогу.

— Так, просто хочу убедиться, что все в идеальном порядке, — отвечал он, улыбаясь. — Документы – дело серьезное, за ними нужен глаз да глаз.

И София показывала. Артем подолгу и очень внимательно изучал каждый лист, кивал с умным видом и аккуратно возвращал все на место.

Однажды промозглым осенним вечером София вернулась домой гораздо раньше обычного. Занятия в школе, где она подрабатывала, отменили из-за внезапной аварии на отоплении. Она тихо-тихо открыла дверь, стараясь не шуметь – вдруг Артем отдыхает. Но он не спал. Его голос, приглушенный, почти шепот, доносился с кухни. Он говорил по телефону.

София застыла в прихожей, инстинктивно затаив дыхание.

— Да, оформим все очень быстро, клиент абсолютно надежный, я со своей стороны все вопросы решу, — говорил Артем, и в его тоне было непривычное деловое напряжение. — Квартира в отличном состоянии, расположение хорошее. Покупатель уже готов, осталось только договор подписать и перерегистрировать.

София замерла, сердце внезапно заколотилось с такой силой, что его стук, казалось, был слышен в тишине прихожей. О какой квартире идет речь? О какой сделке?

— София ничего не подозревает? — спросил кто-то на том конце провода. Голос был неразборчивым, но этот вопрос она уловила совершенно четко.

— Нет, конечно, не знает, — уверенно парировал Артем. — И не узнает, пока все не будет полностью готово. Я ей потом объясню, что мы продаем, чтобы приобрести жилье побольше и получше. Она согласится. Она всегда со мной соглашается.

София стояла, вжавшись в стену, не в силах пошевелить ни единым мускулом. В ушах стоял оглушительный шум, а перед глазами проплывали пятна. Ее муж, ее Артем, спокойно и расчетливо планировал продать ее квартиру. Ту самую, за которую она отдала пять лет своей жизни. И собирался сделать это за ее спиной.

Она бесшумно выскользнула из квартиры, словно сомнамбула, спустилась на первый этаж и опустилась на холодную лавочку у подъезда. Руки предательски дрожали, а в глазах стояла мутная пелена. Достав телефон, она дрожащими пальцами открыла список последних звонков Артема. Они пользовались общим тарифным планом, поэтому все входящие и исходящие вызовы отображались в онлайн-кабинете. Она нашла номер, с которым он только что разговаривал. Незнакомый, но под ним было имя: Константин.

София набрала номер, сделав глубокий вдох, чтобы выровнять дыхание. Ответили практически сразу.

— Алло, агентство недвижимости «Ваш дом», меня зовут Константин, слушаю вас, — произнес приятный мужской голос.

— Здравствуйте, — голос Софии прозвучал удивительно ровно. — Меня зовут Анна. Я ищу однокомнатную квартиру, и мне посоветовали обратиться именно к вам, к Константину.

— Да, это я. Рад, что вы позвонили. У нас как раз есть один очень перспективный вариант, скоро освобождается. Клиент, Артем, уже выставил свою квартиру на продажу, готов к быстрой сделке, буквально в течение недели. Хотите посмотреть?

София стиснула зубы так, что челюсти свело судорогой.

— Да, конечно. Не могли бы вы назвать адрес?

Риелтор назвал адрес. Это был адрес ее квартиры. Тот самый, который она помнила наизусть, который был выжжен в ее памяти и сердце.

— Большое спасибо, я подумаю и обязательно перезвоню вам, — механически произнесла София и разорвала соединение.

Она сидела на лавочке, невидящим взглядом уставившись в промозглый осенний вечер. Ее муж продавал ее дом. Без ее ведома, без ее согласия, за ее спиной. Он просто принял решение и действовал, словно ее мнение, ее чувства, ее сама не существовало в природе.

София поднялась и пошла по улице, не разбирая дороги. Ноябрьский ветер зло трепал ее волосы, но она не чувствовала холода. Внутри пылал огонь – огонь жгучей обиды, предательства и ярости. Она понимала – нужно действовать. Немедленно.

Вернувшись домой, она застала Артема на его привычном месте – на диване перед телевизором.

— Ты уже пришла? — удивился он, поднимая на нее взгляд. — Сегодня как-то очень рано.

— Отопление чинят, всех отпустили пораньше, — коротко бросила София, снимая пальто.

— Понятно. А ужин будешь готовить?

— Буду.

Она прошла на кухню и начала механически резать овощи для салата. Руки двигались сами по себе, а в голове проносился вихрь мыслей. Нужен был план. Четкий, быстрый и безошибочный.

Вечером, когда Артем заснул, София тихо, как тень, подкралась к сейфу и достала оттуда все документы на квартиру. Свидетельство о собственности, договор купли-продажи, технический и кадастровый паспорта. Она аккуратно сложила все в плотную папку и спрятала ее на дно своей самой старой сумки.

На следующий день, отсидев на работе до конца, София поехала не домой, а в знакомую юридическую контору. Андрей Владимирович, опытный юрист с седеющими висками, помогал ей когда-то с оформлением сделки, а потом, год назад, с тем самым роковым оформлением доли на Артема.

— София Михайловна, какая приятная неожиданность! — приветливо улыбнулся Андрей Владимирович, пропуская ее в свой кабинет. — Проходите, присаживайтесь. Чем могу помочь?

— Мне нужна помощь, Андрей Владимирович, — сказала София, опускаясь на стул. — Очень срочная и очень серьезная.

— Я весь внимание, — юрист отложил ручку и сложил руки на столе.

И София рассказала ему все. Про подслушанный разговор, про звонок риелтору, про то, как ее собственный муж втихую готовил сделку по продаже ее же жилья. Андрей Владимирович слушал очень внимательно, не перебивая, лишь изредка кивая.

— Понятно, — произнес он, когда София закончила. — Ситуация, конечно, неприятная, но далеко не безнадежная. Вы хотите, чтобы квартира снова стала вашей единоличной собственностью?

— Да. И как можно скорее. Пока он не успел ничего сделать.

— Есть один верный способ. Нужно оформить договор дарения. Артем должен подарить вам свою долю. Тогда квартира полностью вернется к вам.

— Но он никогда на это не согласится! Он же сам ее продает!

Андрей Владимирович усмехнулся, и в его глазах мелькнула искорка профессионального азарта.

— Согласится, если правильно преподнести. Нужна хорошая, правдоподобная легенда. Скажете, что это необходимо для получения налогового вычета. Или для одобрения выгодного кредита. Мы что-нибудь придумаем. Главное – чтобы он подписал документы у нотариуса.

— А если он почувствует неладное? Не поверит?

— Тогда придется действовать через суд. Но это долго, дорого и нервно. Лучше решить вопрос миром, пока он не натворил дел.

София задумалась. Сама мысль обманывать мужа была ей отвратительна. Но он уже сделал первый шаг, он уже предал ее доверие. Оборона была ее законным правом.

— Хорошо. Давайте попробуем.

Андрей Владимирович оперативно подготовил все необходимые документы. Договор дарения доли в праве собственности на квартиру от Артема в пользу Софии. Все было оформлено безупречно с юридической точки зрения.

— Привозите мужа завтра к десяти утра, — сказал юрист, провожая ее. — Я все ему грамотно разъясню, он подпишет, и мы сразу подадим документы на регистрацию.

На следующий день София встала чуть свет, приготовила Артему завтрак. Он вышел из спальни сонный, потягиваясь.

— Что это ты так рано, солнышко? — пробурчал он.

— Нам нужно съездить к Андрею Владимировичу, — сказала София, наливая ему кофе. — Он вчера звонил, говорит, с документами на квартиру какая-то нестыковка вышла. Для налоговой. Нужно срочно переоформить.

Артем насторожился, его сонливость как рукой сняло.

— Какая нестыковка? Какие налоги?

— Ну, если квартира оформлена на одного собственника, то можно получить большой имущественный вычет, а когда на двоих – его делят, и выходит меньше. Андрей Владимирович что-то там объяснял, я не совсем поняла. Ты сам все услышишь.

Муж нахмурился, в его глазах заплясали подозрительные огоньки.

— А зачем нам сейчас этот вычет? Мы ведь квартиру продавать не собираемся.

София внутренне сжалась, сердце на мгновение провалилось в пятки. Артем смотрел на нее пристальным, испытующим взглядом.

— Ну, мало ли что в жизни может случиться, — она изо всех сил старалась, чтобы голос звучал ровно и естественно. — Вдруг пригодится? Андрей Владимирович настаивает, говорит, лучше подстраховаться и оформить все правильно заранее.

Артем помолчал, размышляя, потом нехотя кивнул.

— Ладно. Поехали, раз такое дело.

Они приехали в контору ровно в десять. Андрей Владимирович встретил их приветливо, усадил за стол.

— Итак, дорогие мои, ситуация следующая, — начал он, складывая перед собой пальцы. — София Михайловна, Артем, ваша квартира оформлена в общую долевую собственность. Это, конечно, хорошо, но не всегда практично. Если один из собственников вдруг захочет продать свою долю, у второго может не оказаться денег или времени, чтобы ее выкупить. Возникнут ненужные сложности, суды…

— Мы не планируем ничего продавать, — тут же парировал Артем.

— Безусловно, безусловно, — закивал Андрей Владимирович. — Но жизнь – штука непредсказуемая. Я всегда советую своим клиентам перестраховываться. Поэтому я предлагаю оформить простой и цивилизованный акт – договор дарения. Артем, вы дарите свою долю Софии. Квартира становится ее единоличной собственностью. Так и проще, и безопаснее для всех.

— Безопаснее для кого? — Артем язвительно усмехнулся. — Для Софии, я смотрю?

— Для вас обоих! — юрист сделал удивленные глаза. — Если квартира принадлежит одному человеку, никто не может распорядиться ею без его ведома. А когда собственников двое – каждый волен делать со своей долей что угодно. Вы же не хотите однажды обнаружить, что вашу половину купил какой-нибудь незнакомец?

Артем задумался. София сидела рядом, стараясь дышать ровно и не выдать свое страшное внутреннее напряжение. Пальцы так сильно впились в ремешок сумки, что побелели.

— А если я не хочу ничего дарить? — наконец спросил Артем.

— Это ваше законное право, — развел руками Андрей Владимирович. — Но тогда будьте готовы к возможным юридическим сложностям в будущем. Например, если вы решите продать эту квартиру и купить новую, большую. Придется оформлять кучу дополнительных бумаг, согласований. Лишняя бюрократия, время, нервы.

— Мы не собираемся продавать, — упрямо повторил Артем.

— Прекрасно. Тогда ничего и не меняем.

Артем перевел взгляд на Софию.

— А ты что молчишь? Что думаешь по этому поводу?

— Я думаю, что Андрей Владимирович прав, — тихо, но четко произнесла София. — Мне кажется, так будет действительно проще и спокойнее.

— Проще для тебя, — заметил Артем. — А для меня какая разница?

— Тогда подпиши. Если разницы нет.

Муж помолчал еще несколько томительных секунд. Потом с легким вздохом, как бы уступая капризу жены, взял ручку и быстрым росчерком расписался на всех экземплярах договора дарения. Андрей Владимирович тут же заверил подписи, аккуратно сложил документы.

— Отлично. Теперь я сам лично подам это в Росреестр. Через несколько рабочих дней все будет готово. Поздравляю, София Михайловна.

Они вышли из конторы. Артем был мрачен и молчалив всю дорогу домой. София тоже хранила молчание, но внутри у нее все ликовало и пело. Первый, самый важный шаг был сделан.

Через неделю Андрей Владимирович сам позвонил ей.

— София Михайловна, все завершено. Поздравляю, квартира снова на сто процентов ваша. Выписка из ЕГРН у меня на столе.

София выдохнула с таким облегчением, будто с ее плеч свалилась многопудовая гора. Теперь Артем был бессилен что-либо продать. Ее крепость была спасена.

Но Артем, конечно, ничего не знал. Он продолжал свои тайные переговоры с риелтором, обсуждая детали предстоящей, как он думал, сделки. София, затаившись в соседней комнате, слушала его односторонние разговоры и каждый раз поражалась его наглости и самоуверенности.

— Да, Константин, все идет строго по графику, — говорил он. — На следующей неделе встречаемся с вашим покупателем, обсудим окончательную цену. Жена пока в неведении, не волнуйтесь.

София лишь стискивала зубы. «Жена в неведении». Если бы он только знал, насколько он ошибался.

Однажды вечером Артем, отложив пульт от телевизора, объявил:

— Софочка, нам нужно серьезно поговорить.

— О чем? — спросила она, закрывая книгу.

— О нашем с тобой будущем. Я тут в последнее время много думал… А не продать ли нам эту квартиру и не купить ли что-нибудь более просторное? Например, двухкомнатную. Или даже трехкомнатную. Чтобы потом, когда появятся дети, им было где расти и играть.

— Какие дети? — удивилась София. — У нас с тобой нет детей.

— Но они же будут! Рано или поздно. Нужно смотреть в будущее, строить планы.

София смотрела на этого человека и не узнавала его. Он смотрел ей прямо в глаза и нагло, без тени смущения лгал. Говорил о детях, о будущем, о семейном гнездышке, а сам в это самое время планировал вышвырнуть ее из ее же дома и присвоить себе деньги.

— Я не хочу продавать эту квартиру, — твердо заявила она.

— Но почему? Мы же можем подобрать вариант получше! В более престижном районе!

— Не хочу и не буду. Эта квартира – моя. Я купила ее на свои кровные деньги. Я не собираюсь с ней расставаться.

Артем нахмурился, его брови поползли вниз.

— Твоя? Софочка, мы же переоформляли ее на двоих! Она наша общая!

— Переоформляли. А потом снова переоформили.

Муж замер, его лицо вытянулось.

— Что значит «снова переоформили»?

— Ты сам подписал договор дарения. Неделю назад. В конторе у Андрея Владимировича. Квартира теперь снова полностью моя. Ты подарил мне свою долю.

Лицо Артема стало белым, как мел.

— Ты… Ты меня обманула? Намеренно?

— А ты разве не обманывал меня? Планировал продать мой дом за моей же спиной. Думал, я никогда не узнаю?

Артем вскочил с дивана, его глаза загорелись гневным огнем.

— Откуда ты знаешь?!

— Я сама все слышала. Твой разговор с риелтором. А потом я сама позвонила этому Константину. Он мне все с радостью рассказал, приняв за потенциальную покупательницу.

Муж стоял посреди гостиной, его рот был открыт от изумления. Потом черты его лица исказила гримаса чистейшей ярости.

— Ты… Ты все это специально подстроила! Заманила меня к юристу, чтобы я подписал эту дурацкую дарственную!

— Я никого никуда не заманивала. Ты подписал все добровольно. Андрей Владимирович – свидетель. Все абсолютно законно.

— Я подписал, потому что ты меня нагло обманула! Ты врешь про какие-то налоговые вычеты!

— А ты разве не врал, планируя продать мою квартиру без моего ведома? Так кто из нас больший лгун и предатель?

Артем сжал кулаки так, что костяшки побелели. София встала, готовясь дать отпор, если потребуется. Но он не ударил. Он просто резко развернулся и выбежал из комнаты, с силой хлопнув дверью.

София услышала, как он тут же набрал чей-то номер и начал говорить, его голос был громким, срывающимся на крик.

— Мама, у меня тут серьезные проблемы. Эта… Софка… переоформила квартиру на себя. Что мне делать?

София не слышала ответа свекрови, но прекрасно его представляла. Та всегда безоговорочно принимала сторону сына, считая невестку недостаточно хорошей для него.

Артем вернулся минут через десять. Его лицо все еще было мрачным, но уже более спокойным, собранным.

— Хорошо, — произнес он ледяным тоном. — Ты выиграла этот раунд. Прими мои поздравления. Но учти, игра еще не окончена.

— Какая игра? — искренне удивилась София.

— Игра под названием жизнь. Брак. Деньги. Собственность. Все это – большая игра. И я знаю в ней все ходы. Все до единого.

С этими словами он прошел в спальню и захлопнул за собой дверь. София осталась стоять одна посреди гостиной. Внутри у нее поднималась тревога, холодная и липкая. Что он теперь задумал?

На следующий день Артем вел себя крайне странно. Он был не просто вежлив – он был любезен, почтителен. Сам приготовил завтрак, сам помыл посуду, спросил, как ее дела на работе. София насторожилась еще сильнее. Такое поведение было абсолютно неестественным для него.

— Софочка, прости меня, пожалуйста, — сказал он вечером, беря ее руку. — Я вчера погорячился. Был неправ. Не должен был строить такие планы насчет продажи, не посоветовавшись с тобой.

— Ты серьезно извиняешься? — с недоверием спросила она.

— Абсолютно серьезно. Я все обдумал и понял, что был не прав. Квартира твоя, ты ее заработала, и только ты вправе решать, что с ней делать.

София не верила ни единому его слову. Артем не был человеком, способным так легко и просто признавать свои ошибки. За этим что-то стояло. Что-то плохое.

— Хорошо, — осторожно сказала она. — Я принимаю твои извинения.

— Отлично! — он широко улыбнулся. — Тогда давай забудем эту неприятную историю, как страшный сон, и начнем все с чистого листа. Согласна?

Он обнял ее. София замерла в его объятиях, чувствуя фальшь в каждом его прикосновении, в каждом слове.

Прошла неделя. Артем продолжал играть роль идеального, заботливого супруга. Помогал по хозяйству, покупал цветы, осыпал ее комплиментами. София терпеливо сносила этот спектакль, но внутри нее зрела уверенность: развязка близка. Что-то должно было случиться.

И это случилось.

В пятницу вечером Артем вернулся домой с таким самодовольным и сияющим выражением лица, что его можно было ослепнуть. Он скинул куртку прямо на пол в прихожей, вальяжно прошелся в кухню, достал из холодильника бутылку пива.

София сидела в гостиной с книгой. Она подняла на него взгляд, когда он вошел и развалился на диване напротив.

— Софочка, у меня для тебя есть новость, — провозгласил он, с хлопком открывая банку. — Отличнейшая новость.

— Какая? — спокойно спросила она.

— А такая, — он сделал большой глоток пены и самодовольно ухмыльнулся. — Что с этого самого дня ты, моя дорогая, официально становишься бомжихой!

София медленно, с достоинством закрыла книгу и отложила ее в сторону.

— Что ты сказал?

— Я сказал, что подал все необходимые документы на продажу, — Артем откинулся на спинку дивана, закинув ногу на ногу. — Завтра состоится долгожданная сделка. Эта квартира продается. А ты, моя милая, можешь катиться куда подальше.

София смотрела на него, не веря не словам, а той наглой уверенности, что читалась в его глазах. Артем продолжал ухмыляться, потягивая пиво.

— Ты что, шутишь? — наконец выдавила она.

— Ни капельки, моя дорогая. Я абсолютно серьезен. — Он с шиком достал из внутреннего кармана пиджака сложенный лист бумаги и помахал им перед ее носом. — Вот, полюбуйся. Предварительный договор. Покупатель уже найден, цена нас полностью устраивает, завтра подписываем окончательный вариант и все. Часть денег уже перечислена на мой счет.

— Артем, квартира больше не твоя. Ты же сам подарил мне свою долю. Помнишь?

— Помню, конечно, помню, — он кивнул с преувеличенной серьезностью. — Но ты, моя глупенькая, упустила одну маленькую, но очень важную деталь. Я успел подать документы на продажу до того, как твой старый друг юрист подал наши бумаги на регистрацию перехода права в Росреестр. Существует такая юридическая лазейка, понимаешь? Мой юрист, Игорь, мне все доходчиво разъяснил. Так что на момент подачи заявления на продажу квартира формально еще была моей. И я ее благополучно продал.

София медленно поднялась с кресла.

— Ты ничего не продал. Квартира уже была оформлена на меня. Андрей Владимирович подал документы в Росреестр сразу же в день подписания дарственной.

Артем громко рассмеялся, его смех звучал фальшиво и злобно.

— Твой Андрей Владимирович – это динозавр, дорогая! Медлительный, неповоротливый. А мой юрист – молодой, перспективный, работает быстро. Мы успели обогнать вас.

— Вы не успели, — абсолютно спокойно ответила София. — Можешь прямо сейчас позвонить своему Игорю и спросить, когда именно в Единый государственный реестр недвижимости были внесены изменения о переходе права собственности.

Уверенность на лице Артема дрогнула. Он судорожно достал телефон, пролистал контакты и набрал номер.

— Игорь, привет. Слушай, срочно нужно уточнить… Когда именно по моей квартире внесли изменения в реестр? — Он слушал, и его лицо начало медленно бледнеть, приобретая землистый оттенок. — Что значит «неделю назад»? Ты же лично мне говорил, что мы успеем до регистрации дарственной!

Игорь что-то долго и взволнованно объяснял на том конце провода. Артем слушал, сжимая телефон в руке так, что казалось, тот вот-вот треснет.

— Ладно… Хорошо… Разберемся завтра, — сдавленно бросил он и резко положил трубку.

София стояла у окна, скрестив руки на груди, и смотрела на него.

— Я же тебя предупреждала. Квартира теперь только моя.

Артем вскочил с дивана, его глаза метались.

— Ничего! Ничего не решено! Завтра сделка! Покупатель уже ждет, деньги готовы!

— Сделки не будет, — холодно парировала София. — Электронная система Росреестра не пропустит сделку по продаже, потому что собственник с неделю назад – я. Ты теперь вообще никто в отношении этой квартиры.

— Это мы еще посмотрим! — закричал он и выбежал из комнаты.

София слышала, как он тут же начал звонить риелтору, что-то яростно доказывать, спорить. Его голос срывался на визгливый, истеричный крик.

На следующее утро Артем ушел из дома очень рано, даже не позавтракав. София проводила его спокойным взглядом и вернулась к своему кофе. Где-то через два часа его телефон, который он забыл на тумбочке, заходился от непрерывных звонков. София не стала брать трубку, но на экране мелькали знакомые имена: Константин, Игорь, Мама.

В полдень дверь с силой распахнулась, и в квартиру ворвался Артем. Его лицо было багровым от ярости, глаза дико блестели.

— Ты! Ты все это подстроила! — заорал он, срываясь на хрип.

София в это время сидела на кухне и допивала свою вторую чашку кофе.

— Я ничего не подстраивала. Я просто вернула себе то, что по праву принадлежало мне и только мне.

— Сделка сорвалась! — выкрикнул он. — В Росреестре отказали! Сказали, что данные о собственнике не совпадают, сделка невозможна!

— Я тебя предупреждала, — пожала она плечами.

Артем с размаху схватил ее чашку со стола и швырнул ее в стену. Фарфор разлетелся с громким хрустом на сотни мелких осколков. София даже не дрогнула.

— Ты за это заплатишь! — прошипел он, подходя к ней вплотную. — Я подам в суд! Я докажу, что ты заставила меня подписать эту дарственную обманом, под давлением!

— Подавай, — абсолютно спокойно ответила она. — Андрей Владимирович все оформил абсолютно корректно, с точки зрения закона. Ты подписывал все добровольно, в присутствии нотариуса. У тебя нет ни единого шанса выиграть это дело.

Артем в ярости зашагал по кухне, сметая все на своем пути. Потом резко остановился и уставился на нее горящим взглядом.

— А покупатель? Он уже внес предоплату! Двадцать процентов от стоимости! Откуда я теперь возьму деньги, чтобы вернуть ему? Скажи!

— Это уже твои личные проблемы, — София допила последний глоток кофе и встала. — Ты сам полез в эту грязную аферу, теперь сам и расхлебывай.

— Афера?! — взревел он. — Это моя квартира!

— Была твоей. Теперь – снова моя. И навсегда.

София прошла в спальню и достала из шкафа аккуратную синюю папку. Вернувшись на кухню, она положила ее на стол перед Артемом.

— Открой. Посмотри своими глазами.

Он с ненавистью посмотрел на папку, но все же резко ее открыл. Внутри лежали свежие, только что полученные документы: выписка из ЕГРН, нотариально заверенная копия договора дарения, свидетельство о государственной регистрации права.

— Видишь? — София ткнула пальцем в графу «Собственник». — Единственный собственник – я. Дата регистрации – неделю назад. Все абсолютно законно. Все чисто.

Артем лихорадочно пролистал бумаги, и с каждой секундой его лицо становилось все бледнее, будто из него выкачали всю кровь.

— Ты… Ты специально все это затеяла… Подстроила…

— Не я это затеяла, — холодно возразила она. — Это ты затеял продавать мой дом за моей спиной. Я лишь защитила то, что принадлежит мне по праву.

Он с силой захлопнул папку и швырнул ее со всей силы на пол. Бумаги разлетелись по всему кухонному полу.

— Хорошо, — сквозь стиснутые зубы прошипел он. — Ты выиграла. Поздравляю. Но знай, я тебе этого никогда не прощу. Никогда.

— Мне не нужно твоего прощения. Мне нужно, чтобы ты просто ушел.

— Уйти? — он снова громко, истерично рассмеялся. — Это моя квартира! Я здесь живу!

— Жил. Теперь – нет.

София развернулась и вышла из кухни. Она достала телефон и набрала номер службы, которая занималась срочной заменой замков.

— Здравствуйте. Мне необходимо сегодня же поменять все замки в квартире. Это срочно.

Мастер согласился приехать через пару часов. София вежливо попросила Артема покинуть квартиру на время работы.

— Я никуда не пойду! — заявил он, скрестив руки на груди.

— Как хочешь. Но новых ключей ты все равно не получишь.

Он пытался спорить, кричать, но София больше не слушала. Она прошла в ванную, закрылась и включила воду. Ей нужно было побыть одной, чтобы успокоиться и собраться.

Когда приехал мастер, Артем все еще сидел на диване в гостиной. Он смотрел телевизор, делая вид, что ничего особенного не происходит. Мастер профессионально и быстро поменял все замки на входной двери, вручил Софии два новеньких, блестящих ключа.

— Вот, пожалуйста. Все готово. И чек.

Она расплатилась, проводила его до двери. Вернувшись в гостиную, она увидела, что Артем смотрит на нее взглядом, полным такой лютой ненависти, что стало почти физически жарко.

— Ты что, серьезно меня выгоняешь? На улицу?

— Абсолютно серьезно.

— И куда я, по-твоему, пойду?

— К своей маме. Или к друзьям. Мне это, честно говоря, безразлично.

— Это незаконно! Я твой законный супруг!

— Бывший супруг, по сути. И не собственник. Квартира моя, и только я решаю, кто будет переступать ее порог.

Артем вскочил с дивана.

— Я подам в суд! За незаконное выселение и нарушение моих прав!

— Пожалуйста, подавай, — пожала плечами София. — Только учти, суд будет полностью на моей стороне. Квартира была куплена мной до брака, и сейчас оформлена только на меня. Ты не имеешь на нее никаких прав, даже как бывший супруг.

Он стоял посреди комнаты, тяжело и прерывисто дыша. Потом резко, почти по-механически, развернулся, зашел в спальню и начал с силой швырять свои вещи в чемодан и спортивную сумку. Делал он это молча, с ожесточенным выражением лица.

Минут через двадцать он вышел из спальни, нагруженный своими пожитками.

— Ты еще очень сильно пожалеешь о том, что сделала сегодня, — бросил он, проходя мимо нее к двери.

— В этом я очень сильно сомневаюсь.

Он вышел, с силой хлопнув дверью. София подошла, щелкнула защелкой, повернула ключ и задвинула все внутренние замки. Затем прислонилась лбом к прохладной поверхности двери и выдохнула. Выдохнула все напряжение, весь страх, всю горечь последних недель. Наконец-то она была одна. И это одиночество было сладостным.

Она вернулась на кухню, аккуратно собрала все разбросанные документы, сложила их обратно в папку. Подмела осколки разбитой чашки и выбросила их. Потом села за стол и налила себе чаю.

За окном моросил холодный осенний дождь. Ноябрь подходил к концу, приближалась зима. София смотрела на капли, стекающие по стеклу, и думала о том, что ждет ее впереди. Развод, конечно. Артем не из тех, кто отступает. Будут претензии, попытки оспорить дарственную, возможно, даже судебные тяжбы.

Но она была к этому готова. Квартира – ее крепость. Документы – в полном порядке. Юрист – на ее стороне. Все было под контролем.

Где-то через час в дверь снова раздался звонок. София подошла к глазку. На площадке стоял Артем, он пытался вставить свой старый ключ в новую замочную скважину. Ключ не подходил. Он попробовал еще раз, потом начал стучать в дверь кулаком.

— София! Открывай! Немедленно!

Она не ответила. Вместо этого она нагнулась и просунула под дверь тонкий белый конверт. Внутри лежала копия выписки из ЕГРН и маленький, сложенный вчетверо, листок бумаги, на котором было написано всего три слова:

Теперь все по-честному.

Она услышала, как он поднял конверт, как порвал его, как громко и нецензурно выругался, а потом заговорил по телефону. Его голос все еще был злым, но в нем уже появились нотки растерянности и бессилия.

— Мама, слушай, мне нужно у тебя сегодня переночевать. Эта… Софка… выгнала меня на улицу. Замки поменяла.

София отошла от двери и вернулась на кухню. Заварила себе свежий чай, достала из шкафчика баночку с медом. Села за стол и включила на телефоне тихую, спокойную инструментальную музыку.

В квартире стояла тишина. Благословенная, целительная тишина. Никто не кричал, не хлопал дверьми, не строил в соседней комнате коварные планы по лишению ее крова. София была одна. Совершенно одна. И это чувство свободы и покоя было самым дорогим, что у нее сейчас было.

На следующий день Артем попытался позвонить.

— Софочка, давай поговорим, как взрослые, цивилизованные люди, — голос его был примирительным, почти умоляющим.

— О чем нам говорить? — спокойно спросила она.

— О нас. О нашей ситуации. О квартире. Может, мы все-таки сможем найти какой-то компромисс?

— Компромисс невозможен. Квартира моя. Ты в ней больше не живешь. Точка.

— Но я же твой муж! Мы же семья!

— Пока что муж. Очень скоро подам на развод.

На том конце провода воцарилось молчание. Потом он тяжело вздохнул.

— Хорошо. Если ты так решила… Разводись. Но знай, я потребую с тебя компенсацию. Серьезную компенсацию.

— Какую еще компенсацию? — удивилась София.

— За все то время, что я прожил с тобой в этой квартире! За то, что вкладывался в нее, делал ремонт, платил за коммуналку!

София не смогла сдержать короткого, сухого смешка.

— Артем, ты ничего не вкладывал в ремонт. Ремонт здесь был сделан мной, еще до твоего появления. А коммунальные услуги мы всегда оплачивали пополам, пополам. Никаких компенсаций тебе не положено. Ни моральных, ни материальных.

— Это мы еще посмотрим в суде! — попытался он пригрозить.

— До встречи в суде, — спокойно сказала она и положила трубку.

Он звонил еще несколько раз, но София не брала. В конце концов, она просто добавила его номер в черный список.

Через неделю пришло заказное письмо от его нового юриста. В нем Артем требовал компенсацию за совместное проживание, возмещение морального вреда и… половину стоимости квартиры, как супружескую долю. София, не медля, отнесла это письмо Андрею Владимировичу.

— Что скажете? — спросила она, протягивая ему конверт.

Юрист бегло пробежался глазами по тексту, и на его губах появилась снисходительная улыбка.

— Пустая трата бумаги и денег на услуги адвоката. Квартира приобретена вами до брака, из ваших личных средств, и сейчас оформлена только на вас. Артем не имеет на нее никаких прав. Компенсация за проживание? Он был вашим законным супругом, проживал на законных основаниях. Моральный вред? Смешно. Мы без труда парируем все эти беспочвенные претензии.

— А если он будет упорствовать?

— Пусть упорствует. Суд будет полностью на вашей стороне. У нас на руках все документы, все оформлено безупречно. Он просто выбрасывает деньги на ветер, нанимая таких горе-специалистов.

София успокоилась. Андрей Владимирович подготовил аргументированный юридический ответ на все пункты претензии и отправил его адвокату Артема. Прошло еще две недели, и пришел ответ: Артем отзывает все свои требования и согласен на развод без каких-либо условий.

София подала заявление в ЗАГС. Через месяц, установленный законом, их брак был официально расторгнут. Артем на процедуру не явился, прислал своего представителя с доверенностью. София спокойно расписалась в документах и получила на руки свое свидетельство о расторжении брака.

Выйдя из здания ЗАГСа, она остановилась на верхней ступеньке крыльца и подняла лицо к небу. Декабрьский день был морозным, но по-зимнему солнечным. Снег весело скрипел под ногами прохожих, а воздух был чист, свеж и прозрачен.

София достала телефон и набрала номер своей лучшей подруги.

— Катя, привет. Я свободна.

— Все? Окончательно? — обрадовалась та.

— Да. Только что из ЗАГСа. Документы на руках.

— Поздравляю! Поздравляю от всей души! И как ощущения?

— Знаешь… Очень легко. Невероятно легко. Впервые за последние годы – по-настоящему легко и хорошо.

— Тогда это нужно обязательно отметить! Приезжай ко мне, сейчас же! Я куплю шампанского и торт!

София с радостью согласилась. Она села в автобус и поехала к подруге. Катя встретила ее на пороге с бутылкой шампанского и огромным шоколадным тортом.

— За твою новую жизнь! За свободу! — провозгласила Катя, звонко чокнувшись с ее бокалом.

— За свободу, — тихо, но с чувством сказала София.

Они выпили, закусили сладким, и София с упоением рассказывала о своих планах: она хотела наконец-то взять небольшой кредит и сделать в квартире хороший, качественный ремонт, поменять всю мебель, переставить все так, как хочется только ей одной, превратить свое жилище в настоящий дом своей мечты.

— А насчет личной жизни? Не думаешь? — осторожно поинтересовалась Катя.

— Пока – нет, — честно ответила София. — Мне нужно время. Время, чтобы прийти в себя, отдохнуть, понять, чего же я на самом деле хочу от жизни и от отношений. Чтобы больше никогда не допустить такой ошибки.

— И правильно, — кивнула подруга. — Торопиться некуда. Главное – ты теперь в полной безопасности.

София с ней согласилась. Подруга была абсолютно права. Торопиться действительно было некуда. Впереди лежала вся ее жизнь, свободная, независимая, честная, без лжи и предательства.

Вечером она вернулась домой. Открыла дверь своим ключом, вошла в прихожую. В квартире пахло свежестью, было чисто, убрано и невероятно спокойно. Никто не кричал на нее, не строил козни за ее спиной, не пытался отнять у нее последнее.

Она прошла в спальню, переоделась в удобный домашний костюм, прилегла на кровать. Лежала и смотрела в потолок, и в голове ее проплывали картины последних месяцев. Она вспоминала, как доверяла Артему, как любила его, как верила в их общее будущее. А он… он воспользовался ее доверием, предал ее, попытался украсть у нее не просто квадратные метры, а ее уверенность в завтрашнем дне, ее веру в людей.

Но она оказалась сильнее. Она успела, она смогла защитить то, что было по праву ее. И теперь все было в полном порядке. Квартира принадлежала только ей, и никто в мире не мог посягнуть на это право.

Она встала, подошла к окну. За стеклом, в свете фонарей, кружились крупные, пушистые снежинки, медленно укрывая город тихим, белым покрывалом. Было красиво, мирно и спокойно. Впереди была зима, Новый год и новая, совсем другая жизнь.

София улыбнулась. И впервые за очень долгое время ее улыбка была по-настоящему счастливой, легкой и безоблачной, без тени сомнений и страха. Все будет хорошо. Она знала это теперь наверняка. Обязательно будет.

Артем пытался выйти на связь еще несколько раз. Писал длинные, витиеватые сообщения с другого номера, умолял о встрече, говорил, что осознал все свои ошибки и хочет все начать заново. Но София даже не читала их до конца. Она без сожаления блокировала новые номера, без колебаний отправляла в корзину его электронные письма. Эта глава ее жизни была перевернута. Навсегда.

Примерно через месяц она от общих знакомых узнала, что Артем покинул город. Он уехал в другой регион, к каким-то дальним родственникам. Видимо, так и не сумев пережить свое сокрушительное поражение, он решил просто сбежать и начать все с чистого листа где-то в другом месте.

София, узнав об этом, не почувствовала ни злорадства, ни жалости. Она просто приняла эту информацию к сведению и продолжила жить своей жизнью. Она работала, встречалась с подругами, медленно, но верно делала ремонт в своей квартире. Ее жизнь, как поврежденный корабль после страшного шторма, медленно, но верно возвращалась в спокойные воды и начинала новое, уверенное плавание.

Зима пролетела почти незаметно. На смену ей пришла ранняя, по-настоящему теплая и солнечная весна. София стояла на балконе своей, уже почти полностью обновленной квартиры, смотрела на распускающиеся почки на деревьях и думала о том, как же все-таки правильно, что все сложилось именно так. Квартира осталась с ней, все документы были в идеальном порядке, а жизнь, несмотря ни на что, продолжалась, и в ней было место надежде и новому счастью.

Артем хотел оставить ее на улице, без дома и без будущего. Но в итоге потерял все сам. Он потерял крышу над головой, потерял жену, которая его искренне любила, потерял уважение окружающих и, что самое главное, потерял самого себя. Он остался абсолютно ни с чем.

А София осталась с тем, что она заслужила своим трудом, своими силами, своей волей. Она осталась со своей квартирой, которую она сама, без чьей-либо помощи, купила на свои честно заработанные деньги. Она осталась с жизнью, которую она строила сама, без обмана, без лжи, глядя только вперед.

И это осознание было для нее самым главным, самым ценным и самым важным приобретением во всей этой тяжелой истории. Она выстояла. Она победила. И ее ключи теперь открывали дверь только в ее собственное, светлое будущее.