— Ритонька, солнышко, возьми ещё салатика, — Полина Кирилловна придвинула к невестке хрустальную вазу. — Я специально для тебя готовила, по маминому рецепту.
Рита механически улыбнулась и положила себе полную ложку. Свекровь довольно кивнула и повернулась к остальным гостям:
— А теперь, дорогие мои, у меня для всех сюрприз! В честь юбилея моего драгоценного Димочки…
Рита украдкой взглянула на часы. Девять вечера. Они сидят за столом уже четыре часа, а разойтись, похоже, в ближайшее время не светит. Саша рядом увлечённо обсуждал что-то с двоюродным братом, не замечая состояния жены.
«Три месяца назад всё было по-другому», — подумала Рита, размешивая салат по тарелке.
Тогда, в начале весны, они с Сашей мечтали о собственном доме. Копили каждую копейку, отказывая себе во всём. Квартиру снимали в спальном районе — маленькую, но их собственную. А потом Полина Кирилловна сделала им «щедрое» предложение.
— Зачем вам деньги на ветер выбрасывать? — говорила она тогда. — У нас места много, живите пока с нами. За год-другой на хорошую однушку накопите.
Саша загорелся этой идеей моментально. Рита сопротивлялась две недели, но под напором мужа и свекрови сдалась. «Всего на год», — убеждала она себя тогда.
— …И поэтому мы с Димой решили, — голос Полины Кирилловны вернул Риту в реальность, — подарить нашим детям половину квартиры!
За столом повисла тишина, а потом раздались восторженные возгласы. Рита замерла с вилкой в руке.
— Да-да, — продолжала сиять свекровь, — две комнаты будут полностью их! Документы уже готовы, правда, Сашенька? Я уже всё распланировала, будете жить в этих комнатах. И не спорь со мной, — добавила она, взглянув на Риту.
Рита медленно повернулась к мужу. Тот смущённо улыбался и кивал.
«Он знал. Всё это время знал и молчал».
Остаток вечера прошёл как в тумане. Рита вежливо улыбалась, благодарила, обнимала свекровь и восхищалась её щедростью. А внутри что-то надломилось окончательно.
После ухода гостей Полина Кирилловна собрала их в гостиной для «семейного совета».
— Так, теперь обсудим детали, — она достала блокнот. — Я тут набросала план ремонта в ваших комнатах. Думаю, начнём через неделю.
— Мам, может, не сегодня? — попытался вмешаться Саша. — Поздно уже.
— Какое поздно! — отмахнулась Полина Кирилловна. — Это важно! Рита, солнышко, ты же понимаешь, что теперь нужно всё обустроить как следует? Я тут прикинула: детскую сделаем…
— Простите, — Рита поднялась с дивана. — Мне нехорошо. Я, пожалуй, пойду прилягу.
В их комнате — теперь официально их — Рита села на кровать и открыла ноутбук. Письмо от столичного агентства лежало во входящих уже неделю. Отличная должность, высокая зарплата, новый город. Раньше она боялась даже думать об этом предложении.
Теперь же…
— Ты чего сбежала? — Саша заглянул в комнату. — Мама обиделась.
— Почему ты мне не сказал? — тихо спросила Рита.
— О чём?
— О документах. О том, что вы уже всё решили. Обо всём.
Саша присел рядом, попытался взять её за руку. Рита отодвинулась.
— Я хотел сделать сюрприз, — улыбнулся он. — Это же здорово! Своё жильё, никакой аренды. Мама поможет с ремонтом, она уже дизайнера нашла…
— А меня спросить не надо было? — Рита встала, прошлась по комнате. — Саш, это не нормально. Мы женаты два года, а ты принимаешь такие решения без меня.
— Какие решения? Это подарок! От родителей!
— Это не подарок. Это способ привязать нас навсегда. Контролировать каждый шаг.
— Начинается, — Саша закатил глаза. — Опять ты придумываешь. Мама просто заботится о нас.
— Забота? — Рита горько усмехнулась. — Помнишь, как она устроила скандал, когда я купила новые занавески? Как она проверяет каждый мой чек из магазина? Как она заходит в нашу комнату без стука? Это не забота, Саш. Это контроль.
— Ты преувеличиваешь.
— Правда? — Рита открыла шкаф, достала чемодан. — Знаешь, что самое страшное? Не то, что она так себя ведёт. А то, что ты этого не замечаешь. Или не хочешь замечать.
— Ты что делаешь?
— Собираю вещи.
— Куда?
— Мне предложили работу. В другом городе. Хорошую работу.
Саша замер.
— И ты… согласилась?
— Ещё нет. Но согласюсь. — Рита сложила первую стопку вещей в чемодан. — У нас есть два варианта, Саш. Либо мы начинаем жить своей жизнью — отдельно, самостоятельно. Либо каждый пойдёт своей дорогой.
— Ты ставишь мне ультиматум?
— Я предлагаю выбор.
За дверью послышались шаги — Полина Кирилловна шла проверять, всё ли в порядке. Рита захлопнула чемодан.
— У тебя есть время подумать, — сказала она. — Но я своё решение уже приняла.
В дверь постучали.
— Ритонька, Сашенька, вы там не спите? Я уже и детскую спланировала, и шторы выбрала. А ты чего вещи собираешь? — удивилась свекровь, заглянув внутрь.
Рита и Саша смотрели друг на друга через комнату. Где-то в глубине квартиры часы пробили десять.
— Мам, мы немного заняты, — Саша встал между матерью и чемоданом. — Обсудим всё завтра, хорошо?
— Что значит завтра? — Полина Кирилловна решительно шагнула в комнату.
Она замерла, уставившись на раскрытый чемодан. Повисла тяжёлая тишина.
— Полина Кирилловна, — Рита расправила плечи. — Спасибо за заботу, но мы с Сашей должны принимать решения самостоятельно.
— Какие решения? — в голосе свекрови зазвенел металл. — Мы всё для вас делаем! Жильё дарим! А ты?
— А что я? — Рита подняла глаза. — Я хочу жить своей жизнью. Строить семью без ежедневных проверок и указаний.
— Сашенька! — Полина Кирилловна повернулась к сыну. — Ты слышишь, что она говорит? После всего, что мы для неё сделали!
Саша стоял между двумя женщинами, растерянно переводя взгляд с одной на другую. В коридоре появился Дмитрий Романович.
— Что здесь происходит? — спросил он с порога.
— Рита собирает вещи! — выпалила Полина Кирилловна. — Представляешь? Мы им половину квартиры, а она!
— Дмитрий Романович, — Рита повернулась к свёкру. — Я благодарна вам за предложение. Правда. Но это не то, что нужно нашей семье.
— А что нужно? — свёкор прислонился к дверному косяку. — Просвети нас.
— Возможность жить самостоятельно. Принимать решения вдвоём. Иметь право на ошибки.
— На ошибки! — всплеснула руками Полина Кирилловна. — Саша, скажи ей! Объясни, что она не права!
Но Саша молчал. Он смотрел на жену так, будто впервые её видел.
— Я давно заметил, что что-то не так, — неожиданно произнёс Дмитрий Романович. — Полина, нам надо поговорить. В кухне.
— О чём говорить? Она неблагодарная! Мы ей всё, а она!
— В кухню, — твёрдо повторил свёкор. — Немедленно.
Полина Кирилловна ещё раз возмущённо взглянула на невестку и вышла. Дмитрий Романович задержался в дверях.
— Знаешь, Рита, — сказал он негромко. — Я тоже когда-то едва не потерял жену из-за её матери. Но мы справились.
Он прикрыл за собой дверь. Рита и Саша остались одни.
— Я не знал, что тебе так тяжело, — наконец произнёс Саша.
— Правда не знал? — Рита присела на край кровати. — Помнишь, как мы познакомились?
— В парке. Ты каталась на роликах.
— И врезалась в фонарь, пытаясь объехать собаку, — Рита слабо улыбнулась. — А ты помчался мне на помощь с пачкой салфеток.
— У тебя нос был в царапинах.
— А ты сказал, что я похожа на боевого ежа. И пригласил в кафе.
Они помолчали, вспоминая.
— Саш, — тихо произнесла Рита. — Куда делась та наша лёгкость? Когда мы могли срываться на концерты в другой город? Когда решали всё вместе?
— Мы повзрослели.
— Нет. Мы просто перестали быть собой.
Из кухни донеслись приглушённые голоса. Полина Кирилловна что-то горячо доказывала, Дмитрий Романович отвечал спокойно и твёрдо.
— У меня интервью послезавтра, — сказала Рита. — В том агентстве. Я возьму отпуск на работе и поеду. Решать тебе, поедешь ли ты со мной.
— А если я откажусь?
— Значит, у нас разные пути.
Саша подошёл к окну. На улице начинался дождь, капли барабанили по стеклу.
— Я помню другой дождь, — сказал он, не оборачиваясь. — Когда мы только начали встречаться. Гроза началась внезапно, а мы были в парке аттракционов. Промокли до нитки.
— И поехали ко мне пить горячий чай, — подхватила Рита. — А потом всю ночь говорили.
— О чём мы тогда говорили?
— О будущем. О том, как будем жить. Строить карьеру. Растить детей.
— Вместе.
— Да, Саш. Вместе. Не с твоими родителями. Не под их контролем. Просто вместе.
Саша повернулся к ней.
— Я ведь правда думал, что делаю как лучше, — сказал он. — Своё жильё, никакой аренды. Родители рядом.
— Родители слишком рядом, — покачала головой Рита. — Каждый наш шаг под контролем. Каждое решение нужно согласовывать. Это не жизнь, Саш. Это клетка.
В кухне что-то упало, звякнуло. Голос Полины Кирилловны взлетел до пронзительных нот:
— Они неблагодарные! Мы для них всё, а они!
— Хватит, — раздался спокойный голос Дмитрия Романовича. — Дай им решать самим.
— Решать? Да что она понимает! Думает, легко сейчас квартиру купить? А работу найти? А устроиться в новом городе?
— Полина, остановись.
Рита подошла к двери и закрыла её плотнее. Вернулась к чемодану.
— Знаешь, что самое обидное? — спросила она, складывая вещи. — Три месяца назад у нас были планы. Помнишь? Мы хотели накопить на первый взнос. Найти квартиру в новом районе. Обустроить её по-своему.
— Но так же проще, — возразил Саша. — Родители помогают.
— Помогают? — Рита остановилась. — Нет, Саш. Они не помогают. Они решают за нас. Контролируют нас. Это разные вещи.
Она достала из шкафа свой любимый свитер – тот самый, который Полина Кирилловна назвала «безвкусным». Положила в чемодан.
— Помнишь, как мы его выбирали? — спросила Рита. — В том маленьком магазинчике возле метро. Ты сказал, что он похож на объятие.
Саша кивнул. Он смотрел, как жена складывает вещи, и в его глазах читалась растерянность.
— А сейчас? — продолжала Рита. — Сейчас я даже надеть его не могу. Потому что твоя мама считает его неподходящим. И ты молчишь.
— Я не хотел конфликтов.
— Именно. Ты не хотел конфликтов настолько, что позволил стереть нас настоящих. Превратить в удобную версию себя. Версию, которая всем довольна и ничего не хочет менять.
В коридоре снова послышались шаги. Дверь распахнулась – на пороге стоял Дмитрий Романович.
— Саша, — сказал он. — Нам надо поговорить. Сейчас.
Саша неуверенно взглянул на Риту.
— Иди, — кивнула она. — У меня ещё есть дела.
Когда мужчины ушли, Рита достала телефон. Открыла почту, нашла письмо из агентства. «Мы будем рады встретиться с вами лично. Вторник, 14:00».
Три дня. У неё есть три дня, чтобы всё изменить.
За стеной, в кабинете свёкра, начался разговор. Рита не вслушивалась в слова – она продолжала собирать вещи. Каждая футболка, каждая книга – как страница их с Сашей истории.
Вот блокнот, в котором они планировали путешествие в Грузию. Не сложилось – Полина Кирилловна настояла на даче. Вот фотография с их первого свидания – нелепая, смешная, настоящая. Вот билеты с концерта любимой группы – последнего концерта, на который они выбрались до переезда к родителям.
Рита села на кровать, держа в руках эти сокровища их прежней жизни. Свободной, немного безалаберной, но такой искренней.
В дверь тихо постучали.
— Войдите, — сказала Рита.
На пороге появилась Полина Кирилловна. Она выглядела непривычно растерянной.
— Можно присесть? — спросила Полина Кирилловна непривычно тихим голосом.
Рита кивнула, отодвигаясь. Свекровь аккуратно опустилась на край кровати.
— Знаешь, — начала она, разглаживая складку на юбке, — когда мы с Димой только поженились, его мать жила с нами. В этой самой квартире.
Рита удивлённо подняла глаза. За три года знакомства с семьёй она ни разу не слышала об этом.
— Я была молодая, глупая, — продолжала Полина Кирилловна. — Хотела всё делать по-своему. А свекровь моя, Анна Павловна, держала всё под контролем. Что готовить, как убирать, когда стирать.
Она замолчала, рассматривая свои руки.
— И что случилось? — тихо спросила Рита.
— Я собрала вещи. Точно так же, как ты сейчас. Дима тогда работал допоздна, я написала записку и ушла к подруге.
— А потом?
— А потом Дима приехал за мной. Среди ночи. Мы проговорили до утра, а через неделю нашли маленькую квартиру в соседнем районе. Анна Павловна обиделась, не разговаривала с нами месяц.
Полина Кирилловна повернулась к невестке:
— Но потом всё наладилось. Она поняла, что мы должны жить своей жизнью. И даже помогала нам – но уже не пыталась командовать.
В комнате повисла тишина. С улицы доносился шум вечернего города.
— Я не хотела быть такой, как она, — вдруг сказала Полина Кирилловна. — Не хотела контролировать. Просто боялась, что вы наделаете ошибок. Что будет тяжело.
— А как же мы научимся, если не будем ошибаться? — спросила Рита. — Как поймём, что для нас правильно?
Свекровь встала, подошла к окну.
— Ты права, — сказала она неожиданно. — Дима мне сегодня напомнил нашу историю. Сказал, что мы делаем то же самое, от чего когда-то бежали сами.
В коридоре раздались шаги – вернулись мужчины. Саша выглядел задумчивым, но решительным. Дмитрий Романович остался в дверях.
— Рита, — начал Саша. — Я много думал. И говорил с отцом.
Он подошёл к жене, взял её за руки:
— Поехали на собеседование вместе. Я возьму отпуск на работе.
— А как же квартира? Документы? — Рита не верила своим ушам.
— Мама, пап, — Саша повернулся к родителям. — Спасибо за предложение. Но мы должны справиться сами.
Полина Кирилловна открыла рот, чтобы возразить, но Дмитрий Романович положил руку ей на плечо.
— Конечно, должны, — сказал он. — Но если будет совсем тяжело – мы рядом. Не чтобы указывать, а чтобы поддержать.
Рита почувствовала, как по щекам текут слёзы. Саша крепко обнял её.
— Простите меня, — тихо сказала Полина Кирилловна. — Я не хотела всё испортить.
Она шагнула к молодым:
— Когда будете искать квартиру в новом городе, звоните. Не для советов – просто рассказывайте, как у вас дела.
Рита подняла глаза на свекровь. В кои-то веки та говорила не менторским тоном, а по-человечески, тепло.
— Спасибо, — искренне ответила Рита.
Дмитрий Романович кашлянул:
— Ну что, по чашке чая? Заодно расскажете про это агентство. Что за работа такая?
Они пошли на кухню – все вместе, но уже по-другому. Не как контролёры и подконтрольные, а как родные люди, которые учатся уважать границы друг друга.
Рита поймала взгляд мужа и улыбнулась. Впереди было много неизвестного – новый город, новая работа, поиски жилья. Но теперь они снова были командой. Они снова были собой.
